Рецензия на Total War: Three Kingdoms

Вряд ли вы не слышали о цикле исторических стратегий Total War. Cтраной управляем пошагово на глобальной карте, сражения разыгрываем в реальном времени – максимально серьезно, с тысячами солдат в кадре. Такой двуединый формат Total War подходит и для средневековой Японии, и для древнего Рима, и для походов Наполеона, – только для второй половины XIX века и далее уже нужен другой подход – с линией фронта и позиционной войной, а не с походами отдельных армий и сериями изолированных битв. Последние две недели я играю в Total War: Three Kingdoms, где показан период эпической междоусобицы в Китае III века, воспетой в романе “Троецарствие” Ло Гуанчжуна, – идеальная тема.

Штука в том, что “Троецарствие” – классическое, известное каждому культурному человеку произведение, причем не только в Китае, но и в окрестных странах, вроде Кореи и Японии. В этом смысле Цао Цао, Лю Бэй и Чжугэ Лян – личности примерно того же масштаба, что и Аттила, Александр Македонский и Жанна д’Арк. И хотя я не читал сам роман (что исправлю), все равно более-менее знаком с его содержанием – по играм циклов Kessen, Dynasty Warriors и Romance of the Three Kingdoms. А еще в чайнатауне Йокогамы стоит храм колоритному воителю по имени Гуань Юй, в аниме Prison School герои читают додзинси по “Троецарствию” и пытаются подражать его героям – зрителям незачем объяснять, о чем вообще речь. Так что неудивительно, что Total War: Three Kingdoms стала самой популярной игрой цикла (и не только за счет собственно китайцев) – и неважно, что западным геймерам не всегда просто отличить Юань Шу от Юань Шао (я тоже однажды перепутал и объявил войну не тому соседу).

Все Total War плюс-минус похожи и, казалось бы, при смене эпохи и сеттинга достаточно сменить только декорации. Мечи и копья, луки и арбалеты, пехота и конница, – все это работает в Китае примерно так же, как и в Европе. Но одни только аутентичные китайские имена, исторически достоверная карта провинций и правильный внешний вид бойцов не сделают игру симулятором “Троецарствия”. С другой стороны, нельзя и вести геймера за руку по сюжету романа, отнимая свободу действий. Вместо этого Total War: Three Kingdoms выстраивает механики так, чтобы при любых разумных действиях игрока получалось настоящее “Троецарствие” – пусть и не по букве романа, но уж точно по его духу.

Поначалу игра слегка управляет развитием событий через исторические ивенты: так, например, в мире Three Kingdoms появляется прекрасная наложница Дяо Чань – девушка, ради которой Люй Бу, лучший воин Китая, предал и убил тирана Дун Чжо, чем окончательно запутал все политические расклады. Когда я играл собственно за Дун Чжо, то поступил радикально – просто превентивно поженил влюбленных. Когда этим же героем управляет AI, он не знает о спойлерах, поэтому его Дун Чжо не хочет отдавать наложницу сопернику и погибает как в романе.

Чем дальше – тем дальше события игры отклоняются от исторических, сохраняется только общая канва. И здесь начинает работать другая механика – уникальные личные черты ключевых героев игры (а их больше десятка!). Например, Цао Цао умеет подговаривать соседей напасть друг на друга, а Дун Чжо – запугивать до полусмерти карательными акциями. Конечно, расклад сил в разных игровых сессиях отличается, но все равно ключевые герои ведут себя более-менее так же, как и в реальности. Даже Лю Бэй вечно норовит забросить владения на северо-востоке и уйти на юго-запад. В любом случае на карте Китая появятся три царства (необязательно те же, что и в настоящей истории), одно из которых и объединит всю страну.

Еще один столп, без которого ничего бы не вышло, – мощная, тонкая и реально работающая система дипломатии. Мятежные генералы, губернаторы провинций и командиры горных бандитов заключают и разрушают хрупкие союзы, торгуют и интригуют, женятся и разводятся, уводят друг у друга из-под носа номинального императора, меряются легитимностью, правят через любовь или через страх. Игра очень корректно (с учетом реальной пользы для конкретного правителя в его конкретной ситуации) оценивает важность любых предложений – о мире и о союзе, о поставках продовольствия и денег, и что особенно приятно – стоимость провинции и готовность склонить колено. Однажды соседний правитель предложил стать моим вассалом и доплатить мне же сверху еще буквально все, что у него него было, – лишь бы я согласился. Он рассчитал верно: без этого его просто в два-три хода захватили бы враги, а так ему осталась хоть часть власти. В других глобальных стратегиях проще сжечь половину континента, чем уговорить мелкого лорда подчиниться.

Что невероятно интересно, так это то, что все исторические (и выдуманные) персонажи – это универсальные придворные-офицеры, которым можно отдавать поручения (например, поднять эффективность сельского хозяйства), засылать как шпионов, назначать управляющими провинций или командирами армий. Можно захватывать в плен придворных врага и брать себе на службу, а можно – казнить. Офицеры, оставшиеся без фракции, поступают на биржу труда – так можно, например, внезапно нанять себе Люй Бу. А можно того же Люй Бу получить через свадьбу с собственной дочерью (отдав жирную провинцию взамен). А еще офицеры выстраивают сложную сеть взаимоотношений друг с другом – с учетом сюжета романа, событий игры (например, два генерала, сражающиеся бок о бок, могут стать друзьями) и выборов геймера. Недовольные подданные могут поднять бунт, уведя с собой часть армии и целые провинции. Это тем более критично, что отдельные юниты в игре не могут существовать – они обязательно входят в состав дружины конкретного офицера и не могут быть переданы другому. Если ваша лучшая конница, прокачанная в боях до десятого уровня, подчиняется какому-нибудь Фуй Цзы – с этим персонажем ссориться нельзя.

В этом смысле “Троецарствие” очень четко пересекается с “Игрой престолов” – и не только потому что речь тоже о борьбе за трон императора. Total War: Three Kingdoms использует тот же творческий прием, что и Джордж Мартин, – выстраивает систему, в которой существуют персонажи, а затем позволяет им просто действовать по собственному разумению – так и получается та самая честная и суровая история, в которую хочется верить. В этом смысле Shogun: Total War 2, например, гораздо слабее – там художественные различия между провинциями, их армиями и лидерами минимальны.

Тут кто-то может поныть: это же стратегия, шахматы, и никакая история тут не нужна –  только набор задачек, которые следует решить. Нет. Total War – это прежде всего реализация фантазий, и неважно каких конкретно – о периоде Сэнгоку в Японии или об эпохе рыцарей в средневековой Европе. Игра – при всей тонкости настроек – позволяет довольно расслабленно, едва ли не на уровне мобильных казуалок, принимать 80 процентов решений о развитии страны, да и отдавать на откуп AI отыгрыш почти всех битв. Но в ключевой момент, когда ваша армия чуть слабее вражеской, и AI прогнозирует неминуемое поражение, вы тратите час на битву в ручном режиме и побеждаете, – чувства наваливаются невероятно приятные. А если в этой битве у вас бегает Лю Бэй и выкрикивает оскорбления в адрес Цао Цао, – сердечко фаната истории бьется еще сильнее. Подговорить Лю Бэя и Юань Шу сжечь армии в бессмысленной войне друг с другом, – тоже бесценно.

Хотя, конечно, для начала стоит все же узнать, что это за Лю Бэй и Юань Шу.